Как из давнопрошедшего
вырастает недавнобывшее,
А из недавнобывшего
тянется листиком робким
может-быть-и-не-будущее.
Или возможнобудущее.
++++++
У меня был друг – мне казалось,
Мы будем навеки вместе.
Я иногда представляю,
А вот бы все так и было...
Ну, дальше-то как обычно -
выросли, изменились,
его дорога направо,
моя, как обычно, слева.
Я его всякий раз вспоминаю,
когда вроде иду себе мимо,
а вдоль дороги – цикорий,
Такой беззаветно-небесный,
вспыхивает вдоль стебля
Кусочком летнего полдня.
Тогда мне все время кажется,
Будто иду не прямо,
А вверх – и потом направо…
Да в общем-то и не нужно.
Просто – куда возвращаться?
Да я же и не умею...
Никто из нас не умеет.
++++++++
У всяких супергероев
Есть своя суперсила.
Один стреляет не целясь
И попадает в точку,
Другой летает как птица
Третий сильней всех в мире.
Говорят, ты умеешь помнить.
В этом твоя суперсила.
Говорят, ты помнишь такое,
О чем все давно забыли.
Говорят, ты даже не знаешь,
Сколько всего ты помнишь.
А знаешь мою суперсилу?
Я умею смеяться.
++++++++
Здесь у меня есть работа.
Нет, не это... Не то, о чем ты…
Моя работа простая:
я слежу за составом слова.
Слежу за частями речи,
Расставляю свои запятые,
которые то не к месту,
то слетели, то недостача.
Если какая ошибка -
выправим, смажем маслом,
на оселке направим,
сделаем в лучшем виде.
Со стороны – все просто,
скучно, как старый учебник.
Платят за это мало,
А чести – меньше, чем денег.
Мои коллеги серьезны,
Чтоб не сказать занудны,
штатские закорючки,
писарчуки, промокашки…
И все же наша работа -
Это отдельное дело.
Мы входим в разные тексты,
Вооруженные только
Грамматикой и словарями.
Мы читаем детские книжки.
Мы читаем отчеты, указы,
Каталоги и репортажи,
мартирологи и прогнозы,
списки потерь и находок.
Мы правим в них опечатки.
Мы ставим в них запятые…
Я читаю твои отчеты.
Я вхожу в эту реку страха,
В нагроможденье боли,
В страницы любви и ужаса,
Безнадежности и надежды, -
Вооружившись грамматикой,
и ставлю свои запятые,
и правлю все опечатки,
чтоб обеспечить точность.
Такая у нас работа.
+++++++++
Ты спи, дорогой, спи.
Я так... зайду посижу
На чисто прибранной кухне твоей,
Сквозь темные стекла окна
Погляжу, как в лиловом тумане,
осевшем из пены дней,
Во тьме неприютной, внешней
Город лежит под нами,
Спутанный и кромешный.
Ты спи, дорогой, тебе еще рано,
Утро будет призрачным и туманным,
Не верь в приметы, беды не жди.
Довлеет дневи злоба его,
в Сантьяго опять дожди…
Я, понимаешь, скучаю
По этому городу, да, представь, по нему,
По свету, сочащемуся, словно сок молочая,
Не рассеивающему московскую тьму,
По тебе, упрямцу, который и спит, как злится,
По московскому снегу, что падает в соль и слякоть.
Спи, побратим.
И пусть на краю рассвета тебе приснится
Город у моря, в котором... вольно ж тебе плакать...
++++++++++++++
Вечерами холодает,
и туман сырой ложится,
и за окнами страдают
Птицы.
А в краю, родном и дальнем,
Снег не тает по газонам,
Теплый свет прямоугольником
Оконным.
Завершение работы,
круг трудов дневных замкнулся.
Старый справочник на шкаф к себе
Вернулся…
Где-то там, в далекой дали,
Псы чуть слышно забрехали,
Далеко еще, неважно и несрочно.
Где-то там был год прошедший,
Бестолковый, сумасшедший,
Словно песенки в вагоне полуночном
Старый чайник закипает,
Кошка сладко потянулась,
В облаках луна осенняя
Качнулась.